Подробно о серии книг "Конструирование и пошив одежды"

НАЧАЛО  НОВОСТИ  СОДЕРЖАНИЕ САЙТА  ENGLISH Заказы на электронные книги, а также вопросы по моделированию, конструированию и технологии пошива одежды направлять по адресу fashion-school@yandex.ru

женская одежда	NEW Том 7. Перевод нагрудных и талиевых вытачек	Том 5. Базовые лекала изделий с втачным рукавом	Том 6. Моделирование воротников, оформление горловин и застёжек	Том 8. Моделирование втачных рукавов
женская одежда	Том 1. Базовые лекала юбок. Юбки прямые, зауженные и расширенные	Том 2. Юбки со складками и конические юбки	Том 3. Юбки клиньевые, с воланами, с лепестками, с драпировками	Том 4. Брюки
мужская одежда	Том 1. Рубашки и трусы	Том 2. Брюки	Том 3. Джинсовый костюм
детская одежда	Том 1. Бельё АКЦИЯ - бесплатно	Том 2. Лёгкая одежда

АЛЬМАНАХ

В 2006 году ушел из жизни известный советский и российский художник-модельер, художественный руководитель Общесоюзного дома моделей  Александр Игманд. В интернете есть публикации о мастере, однако многие из них сводятся к пересказу анекдотов об Леониде Ильиче, для которого Игманд шил прекрасные костюмы. Старшее поколение, жившее при Брежневе, помнит не только то, что генсек в последние годы жизни плохо выговаривал слова, но и то, что Леонид Ильич Брежнев всегда был уместно одет в отлично сшитые костюмы, и на фоне тогдашних правителей мира выглядел элегантно.

Леонид Ильич, которого весь мир считал самым элегантным из боссов социализма, с 1972 по 1982 год одевался исключительно у Александра Даниловича - лучшего в СССР модельера мужской одежды. Игманд рассказывал: Брежнев был большим любителем хорошо одеться. У него был прекрасный гардероб, который обновлялся каждый сезон. Особенно ему нравились летние куртки с накладными карманами и свободные брюки - льняные или полушерстяные. Он всегда брал их с собой на отдых."

   

Среди прочих публикаций об Игманде выделяется статья А.Хилькевича (2002 год), в которой кратко, но ёмко, изложена история мастера, и передана его творческая позиция.

С именем Александра Даниловича Игманда связан интересный эпизод в истории моей школы. В 2001 году вышел первый номер журнала АТЕЛЬЕ. Журнал мне показался интересным и своевременным. Я пригласила сотрудников журнала на зимний зачет-показ, который обычно проводился в 20 числах января, как и положено в домах высокой моды. К нам приехала главный редактор журнала Элеонора Иванова с фотокорреспондентом. В номере 3 журнала были опубликованы статьи Э.Ивановой о моей школе: Кутюр по-тульски и Строгий учитель Людмила Серова

Редакция пригласила меня на презентацию журнала, которая проводилась в Доме Моды «Кузнецкий мост». На презентацию я отправила двух учениц с третьего курса, для них было очень важно увидеть московское fashion сообщество. Наталья Чекрыгина и Инна Шахова за неделю отшили для себя костюмы и с дрожью в коленках отправились в Москву. Костюмы были сделаны по результатам просмотра последних парижских коллекций домов высокой моды. Только что в Париже были предложены веерные складки и изделия из ткани в полоску.

Отправляя учениц в Москву, я рекомендовала познакомиться с Игмандом, если представится такая возможность. Для моих учениц с третьего курса невозможного не бывает. Они на презентации нашли Александра Даниловича, отрекомендовались. Их туалеты произвели впечатление на мастера, он оставил тусовку и фуршет, провел для них экскурсию по всему Дому моды и до конца мероприятия только с ними беседовал. Встреча с мастером произвела на моих учениц неизгладимое впечатление.

Самое интересное в этой истории то, что делая платье по модели Светланы Качаравы, мы не знали, что она жена Игманда. Александр Данилович конечно же узнал модель своей жены.

       

Костюм длиною в жизнь

Александ Хилькевич, журнал АТЕЛЬЕ 01/2002

Об Александре Игманде говорят, прежде всего, как об элитном художнике-модельере, создававшем одежду для советских партийных боссов. Но это всего лишь небольшая часть его 35-летней профессиональной жизни, насыщенной творческими экспериментами и счастливыми совпадениями

ПАРТИЯ СКАЗАЛА НАДО

Как-то Александра Игманда, уже известного художника-модельера Общесоюзного дома моделей одежды, вызвали в министерство, предварительно попросив подготовить несколько эскизов и образцов тканей для летних костюмов. Для кого готовились эскизы - никто не говорил. После короткого разговора с министром Игманда усадили в правительственный автомобиль и повезли, не называя адреса. Как оказалось, везли в Кремль. После проверки документов на пропускном пункте небольшую делегацию встретил приветливый молодой человек и без лишних слов проводил в одну из кремлевских приемных. Вскоре показался ее хозяин - Леонид Ильич. Как вспоминает модельер, увидев Брежнева, он здорово переволновался, но глава государства оказался на редкость располагающей к себе персоной. Ему требовалось несколько костюмов для поездки в Индию. Работать с Брежневым было легко: за исключением небольших пожеланий, он полностью доверил разработку своего гардероба модельеру. По словам Игманда, окружение генсека также оставило у него самые приятные воспоминания. Может быть, потому, что сам Игманд четко следовал совету: «Никогда ничего не проси». С той поры, несмотря на то, что правительство обслуживала сеть специальных ателье, Игманд неоднократно шил одежду для высшего руководства страны, но всегда этот вопрос решался не напрямую, а через министра, поскольку официально Дом моделей не занимался индивидуальным пошивом.

ДЕЛО СЛУЧАЯ

В Дом моделей на Кузнецком мосту Игманд пришел сразу со студенческой скамьи в 1967 году. Выбор профессии был сознательным. Свои первые способности к шитью модельер проявил еще в юности. Во время эвакуации его семья жила в Магнитогорске. Выбирать, где учиться, было не из чего, поэтому Саша поступил в индустриальный техникум на прокатчика. Он увлекается спортом, но его не устраивает форма для занятий - домашние майки и трусы не добавляли привлекательности молодому человеку. Тогда Игманд осваивает домашнюю ручную швейную машинку - причем укорачивает и ушивает спортивную форму не только для себя, но для всей сборной техникума. После подобных опытов было решено «закончить» с металлургией. Александр переводится в техникум легкой промышленности в Москве и одновременно работает лаборантом на фабрике - шьет мужскую одежду. Получив диплом техника-технолога швейного производства, он при конкурсе 20 человек на место поступает в Текстильный институт, яркая, творческая атмосфера которого произвела сильнейшее впечатление на модельера. До сих пор он с особым чувством вспоминает студенческие годы, называя их лучшим периодом своей жизни. Желание учиться в Текстильном было настолько велико, что Игманд сначала даже не думал, как сложится его судьба после окончания вуза, где и кем он будет работать. Но в очередной раз случай помог ему. Для дипломной работы он получает направление в Дом моделей на Кузнецком мосту, считавшийся недосягаемой вершиной для любого модельера в СССР. Для выставки в Монреале в 1967 году Игманд создал небольшую мужскую коллекцию, которая была признана более успешной, чем работы штатных художников, и получил предложение о последующей работе. В это время Дом моделей был единственным в стране центром дизайна и разработки модной одежды и меховых изделий для женщин, мужчин и детей. Здесь создавали не только коллекции высокой моды для демонстрации за рубежом, но также модели для серийного производства и профессиональную униформу, которые затем отшивались на фабриках страны. Первой моделью, которую поручили разработать Игманду, стал медицинский халат. Так началась творческая работа... с окладом художника-модельера 3 категории в размере 80 рублей. В полной мере талант и нестандартные подходы к разработке коллекций проявились в экспериментальном цехе, где были задействованы лучшие творческие силы (Тамара Файдель, Тамара Макеева, Татьяна Осьмеркина, Слава Зайцев). Здесь делали направляющие коллекции для СЭВ - мероприятий и международных выставок, которые проходили 3-4 раза в год. Судить об уровне мастерства и оригинальности художников можно по такому случаю. Во время приезда Кардена в Москву, французский мэтр познакомился с эскизами моделей, разработанными специалистами «Кузнецкого моста». А через некоторое время им была создана коллекция, на 70% состоявшая из идей эскизов советских художников-модельеров. В 1990 году Александр Игманд стал художественным руководителем Дома. Хотя ему неоднократно поступали предложения открыть свой салон, уйти на вольные хлеба - любовь к Дому моделей оказалась сильнее. Он стал для модельера вторым домом. Здесь сложился творческий стиль модельера, реализовался его творческий потенциал, образовался сплоченный коллектив единомышленников. Здесь Игманд познакомился со своей супругой, талантливым художником-модельером Светланой Качарава.
Игманд считает, что и сегодня Дом моделей является одной из ведущих fashion-структур страны. Благодаря его директору Татьяне Баландиной создаются все условия для разработки сезонных коллекций, творческой обстановки и проведения семинаров повышения квалификации для региональных ателье.

СОВЕТЫ МАСТЕРА

Признанный мастер мужского костюма, чей творческий почерк импонирует всем приверженцам строгого классического стиля, Игманд не считает себя консерватором. Он с огромным удовольствием создает острые, своеобразные вещи, не чураясь спортивных реплик и юмора. Его одежда элегантна, выразительна, не перегружена деталями, хорошо запоминается и в то же время спокойна и удобна. За внешней простотой стоит безупречно отточенная линия, соразмерность пропорций, идеально подобранный цвет, игра фактур и абсолютное качество материала. По мнению Игманда, мужская мода неотделима от женской. Главное, не отставать от мировых тенденций и уделять особое внимание конструированию. Создание качественного комплекта мужской одежды обеспечивает творческий союз художника, конструктора и портного. Наибольшее влияние на мэтра оказал стиль стиляг и «космическая» мода 60-х. Сам Александр Данилович, между прочим, первый костюм сшил для себя из ткани в модную в ту пору клетку. Теперь клетка, пожалуй, будет слишком авангардной. А вот бежевые, лазурные, зеленоватые оттенки - в самый раз. Также как и полоска на сером. Совсем необязательно, чтобы пиджак был очень темным - такой цвет обязывает и слишком солиден. Учитывая весенне-летний сезон, можно рекомендовать пиджак светлых тонов, но не яркого цвета, а как бы чуть «запыленный». К нему можно взять светлее оттенком брюки. По мнению Игманда, в ближайшие годы революций в моде не будет. Застой продлится до тех пор, пока не произойдет серьезных изменений в обществе или не случатся технические прорывы, коренным образом изменяющие жизнь. До этих пор новации будут касаться тканей, технологий создания и обработки фактур. Игманд убежден, в стране наблюдается острая нехватка специализированных ателье, предлагающих полный мужской ассортимент. Тем более, что мужчины давно созрели носить одежду, сшитую на заказ. С одной стороны, это объясняется большим количеством нестандартных фигур, с другой, желанием подчеркнуть свою индивидуальность. К тому же шить у известного художника - «хороший тон», следовать которому должны не только модники, но и все известные персоны, включая главу государства. Но чтобы успешно осваивать эту нишу одного желания недостаточно. Сегодня 90% всех ателье, практикующих пошив мужских изделий, делают это из рук вон плохо. Практически никто не может гарантировать качество, соответствие тенденциям моды, правильный подбор ткани.
Конъюнктурщиков - много, профессионалов - нет. Но есть у кого учиться.

Александр Игманд - мысли вслух

ТВОРЧЕСТВО

Самое главное - не останавливаться. Как только художник, модельер сбавляет обороты - сразу превращается в ремесленника. Обратно перестроиться уже невозможно. Если не будет вечного поиска, напряжения, раздумий о новом - это уже не художник.

МОДА

Российской моды как таковой не существует. Говорить об отечественной haute couture - вообще смешно. Прежде всего нужно одеть человека, наладить производство качественной недорогой повседневной одежды.

РАСКРУТКА

Необходимо создавать имена. Инвестор должен понимать, вкладывать деньги нужно не только в производство, но и в рекламу. Индустрия моды на сегодняшнем этапе строится на конкуренции марок.

О СЕБЕ

Неконфликтный. Творческий. Семейный. Сам не предавал, и меня не предавали.

КУЛЬТУРА

Я не могу видеть бардак, расхлябанность, плохо одетых людей. В детстве мама всегда следила, чтобы мы были опрятны (слово «модно» тогда не знали). Не понимаю сегодняшних людей, говорящих о трудностях, ведь раньше тоже было нелегко. Но есть швейная машинка, недорогие ткани, вещи, которые можно переделать... Вопрос не в деньгах, а во внутренней культуре и потребности в красоте. Этого никогда у нас не воспитывали. И сегодня не воспитывают. Отсюда недоброжелательность и косые взгляды, когда кто-то выделяется из толпы.

ДЕПРЕССИЯ

В творчестве любого художника есть подъемы и спады - это аксиома. Избежать кризисов невозможно. Их нужно предчувствовать и минимизировать. Главное, спад не должен быть ниже планки, на которой художник стоит. Опустившись ниже, подняться обратно практически невозможно.

СТИМУЛ

Нельзя работать одному. Должна быть здоровая конкуренция, в том числе в своем собственном коллективе. Это всегда подталкивает к саморазвитию.

МЕЧТЫ

Можно сказать, мои мечты сбылись. Но всего я добился сам - своим горбом, умением, талантом, никто меня не проталкивал, не протежировал. Сейчас мечтаю, чтобы мой родной Дом моделей процветал.

Рисунки Александра Игманда

     

 

Фрагмент из мемуаров А. Д.Игманда «Я одевал Брежнева»,
основанных на устных воспоминаниях Александра Игманда, собранных журналистской Анастасией Юшковой. «Новое литературное обозрение», 2008.

ТАРКОВСКИЙ

Я женился до начала работы в Доме моделей. В 1968 году у меня родилась дочь. Стипендия была маленькая, и мне приходилось много работать, чтобы прокормить семью. Когда я пришел в Дом моделей, мне присвоили 3-ю категорию и дали зарплату в 80 рублей. Сумма была маленькая, и я продолжал заниматься частными заказами. Помогало то, что я многое умел делать сам, и мне было легко работать с конструкторами и с портными. Сначала ко мне стали обращаться коллеги: сшить пальто, пиджак, брюки, женские вещи. А однажды пришел Слава Зайцев и говорит: «Слушай, надо срочно сшить костюм для Андрея Тарковского. Он едет на Венецианский кинофестиваль представлять картину «Иваново детство», и у него нет ничего на выход».

Я принял это предложение с энтузиазмом: мне было хорошо известно, кто такой Тарковский. И вот на следующее утро он пришел к нам. Когда мы со Славой спустились из цеха в зал, я увидел его в компании Владимира Высоцкого, который к этому времени уже был знаменитостью. Тот сразу взял инициативу в свои руки. «Андрей едет представлять СССР на Международный кинофестиваль. Надо сшить ему костюм», -объявил он своим хриплым голосом. Меня поразило, что Высоцкий заговорил с нами так легко, как будто мы были уже сто лет знакомы. Выяснилось, что костюм нужно успеть сшить меньше чем за неделю.

Мы со Славой быстро оговорили, что именно необходимо сделать, подобрали ткань: черный креп отечественного производства (с импортными тканями Дом моделей в то время не работал). Высоцкий заявил, что он все это спонсирует. За четыре дня мы подключили лучших мастеров, безусловно, с разрешения директора Дома моделей и с санкции Министерства легкой промышленности.

На всех примерках Высоцкий сопровождал Тарковского. Выяснилось, что у последнего прежде никогда не было костюма. Весь его облик говорил о том, что он живет в особом мире, весьма далеком от решения бытовых проблем. К процессу пошива он не проявлял особого интереса, хотя, когда костюм был готов, очень нас благодарил.

В итоге у нас получился классический черный однобортный костюм с двумя шлицами, на одной пуговице. Не фрак и не смокинг. Кажется, там еще были три отделочные строчки по краям. Если не ошибаюсь, стоил этот костюм рублей сорок, где-то половину моей зарплаты.

Сшив костюм Тарковскому, мы стали внимательно следить за его участием в фестивале. И когда ему дали «Золотого льва», это был праздник для всех нас.

А для меня это был официальный дебют в Доме моделей по работе с клиентами. Дебют запоминающийся и вдохновляющий, который имел продолжение. Однажды ко мне подошел манекенщик Лева Анисимов и сказал: «Слушай, у меня есть школьный друг, которого я недавно случайно встретил. Не мог бы ты сшить ему костюм?» На следующий день он приводит своего приятеля. Это был Вениамин Смехов. Я сшил ему костюм, и впоследствии мы очень сдружились.

Не помню, кто познакомил меня с Василием Ливановым. Молодой, красивый, спортивный, с удивительным голосом. Мы встречались в Доме моделей, часто приглашали друг друга в гости. Однажды мне позвонил Смехов и попросил сшить костюм для Юрия Петровича Любимова, художественного руководителя Театра на Таганке. Помню, как я впервые пришел к нему в театр и попал в его знаменитый кабинет, где все стены были расписаны автографами известных личностей.

ЗНАКОМСТВО С БРЕЖНЕВЫМ

Однажды мне в цех звонит директор Виктор Иванович Ягловский и говорит: «Есть серьезное дело. Срочно спускайся ко мне в кабинет. Захвати карандаш, бумагу. Нужно нарисовать эскизы». Я пришел к нему и увидел на столе несколько эскизов мужской одежды, которые сделал Слава Зайцев. Из слов Ягловского следовало, что один важный чиновник уезжает в загранкомандировку и ему срочно нужен костюм. Прямо в кабинете я нарисовал три-четыре эскиза. Подобрал образцы тканей: к каждому эскизу нарезал кусочки. Ягловский поблагодарил меня и уехал.

На следующий день он снова звонит в цех: «Бери сантиметр, едем к министру». Мы сели в машину и поехали на Калининский проспект к министру легкой промышленности Николаю Никифоровичу Тарасову. Там он пересадил нас в свою «Чайку», и мы поехали в Кремль. Предварительно нас предупредили, чтобы мы взяли с собой паспорта, но к кому, зачем - даже намека не было. Через пять минут мы были у ворот Кремля. Поскольку машину министра не досматривали, мы только слегка притормозили, часовой заглянул в окно машины, а затем проехали в Кремль и остановились на углу одного из зданий. Вошли в подъезд, предъявили документы. На лифте поднялись на третий этаж, проследовали по коридору и зашли в громадную приемную. Секретарь отлучилась на несколько минут, а потом вернулась и пригласила нас пройти. Мы вошли в комнату и увидели, что нам навстречу идет Леонид Ильич Брежнев. От неожиданности у меня появилась испарина. Но Брежнев тепло поздоровался с нами за руку и пригласил пройти. На столе у него лежали мои эскизы с приколотыми образцами ткани. Министр представил меня: «Леонид Ильич, этот тот самый художник, который вам понравился». «Ну, что нужно делать?» - спросил он очень просто. «Давайте снимем мерки», - ответил я и попросил его снять пиджак. Ягловский вызвался записывать. Потом мы обсудили, какой костюм ему нужен. Выяснилось, что он уезжает в Индию для переговоров с Индирой Ганди и ему нужна летняя двойка.

Мы взяли лен с небольшой добавкой синтетики из образцов, которые привез министр. Ткань была маломнущаяся, светло-песочного цвета. Оговорили сроки: как всегда, срочно. Вернувшись в Дом моделей, я сразу приступил к работе. Раскроил костюм и передал его портным, которых мы называли «золотые руки». Сметали. На следующий день была готова примерка, о чем мы тут же сообщили министру.

Через час нам позвонили из секретариата: «Собирайтесь. За вами пришлют машину». Вскоре за нами пришел правительственный ЗИЛ, и мы вновь отправились в Кремль. На этот раз Брежнев был занят, нас попросили подождать, и проводили в комнату, где сидели люди из охраны.

Это было во второй половине дня, и секретарь проводила нас в комнату, где Леонид Ильич отдыхал после обеда. Надо было померить брюки и пиджак. Для этого ему пришлось раздеться, и мы увидели Генерального секретаря Коммунистической партии Советского Союза в неглиже: без брюк, но в рубашке. Я сделал примерку, заколол, подогнал. Он поблагодарил и поинтересовался, будет ли назавтра все готово. Мне не хотелось лукавить и пришлось ответить ему, что завтра придется сделать вторую примерку. «А что, с одной нельзя? - полушутя спросил он. - Вот мне прежде в ателье шили с одной примерки». «Во-первых, мы встретились в первый раз, а во-вторых, у меня принцип никогда не делать с одной примерки, чтобы потом не переделывать», - мягко настаивал я. «А что, бывают случаи, что нужно переделывать?» - поинтересовался он. «Конечно, ошибиться может каждый». «Как скажете. Давайте через день встретимся». Я вернулся на работу и подготовил костюм к дальнейшему пошиву, обозначил сроки для портных, объяснил, что послезавтра костюм должен быть готов. Через день мы подготовили вторую примерку. На этот раз Брежнев был не так общителен. Видно было, что он озабочен предстоящей поездкой. Сразу сказал, что времени мало: всего пять минут.

К утру все было готово. Мы тут же позвонили и предупредили, что костюм можно забирать. Целый день мы сидели на приколе, в любую минуту могли позвонить. Где-то уже после семи часов вечера раздался звонок. Мы собрались и поехали в Кремль. Нас сразу провели в комнату отдыха. Брежнев поздоровался и спросил: «Ну что, брюки будем мерить?» Я попросил его надеть костюм целиком, чтобы посмотреть, как он сидит. Вокруг были его приближенные, они в случае чего могли что-то подкорректировать. Но когда он надел костюм, все, кто был рядом, ахнули. Он совершенно преобразился. Как будто стал выше, стройнее, хотя у него 56-й размер. «Отлично! Здорово! Как вам идет!» - не сдержался начальник охраны Александр Яковлевич Рябенко. Брежнев посмотрелся в большое зеркало и, довольный, повернулся к нам. «Одну минутку», - сказал он и куда-то вышел. Вернулся он, держа в руках два пенальчика: «Это вам». Теперь пришла наша очередь ахнуть от изумления. Это были часы. Бронзового оттенка, производства 1-го Московского часового завода, очень качественно сделанные, с кожаным браслетом и календариком, что тогда было в новинку. Я до сих пор храню их как память, хотя они уже давно не ходят. Потом Леонид Ильич подарил часы для моей жены.

Мы попрощались, назавтра Брежнев улетал. Он предложил дать нам машину, чтобы развезти по домам, но мы отказались. Был приятный теплый вечер. Мы попросили, чтобы нас проводили до выхода, и из Кремля решили пройтись пешком. Мы шли с Ягловским по Калининскому проспекту и обсуждали то, что произошло с нами. Все это было необычно: и знакомство с Брежневым, и то, что ему понравился наш костюм, и те подарки, которые он нам преподнес.

ФИНСКИЙ НОЖ

Разумеется, нас предупредили, чтобы мы никому не рассказывали, что были у Брежнева. Когда министр ехал с нами в Кремль в первый раз, он довольно жестко заявил: «Ни в коем случае никаких просьб!»

Но я должен был рассказать жене. Она похолодела: «Зачем тебе это надо? Ты себе не представляешь, какая это ответственность! Мало ли что может произойти, не дай бог что-то не то скажешь». Что я мог ответить ей? Да разве я мог отказаться? В этой ситуации мне не приходилось выбирать. И каждый раз, когда я уезжал на примерки, она чуть ли не готовила мне сухари и смену белья.

При пошиве первого костюма случился казус. Когда я собрался ехать на примерку, мне нужно было с собой взять ножницы — вдруг понадобится что-то распороть, не будешь же нитки пальцами рвать. Чтобы не тащить ножницы, один из конструкторов дал мне небольшой ножичек типа финки: «Возьми, он очень острый, в случае чего подпорешь». Я беру этот ножичек, булавки, мел и, когда мне надо было переколоть плечо и выпороть рукав, я достаю его и боковым зрением замечаю, как напрягся один из заместителей начальника охраны - Владимир Васильевич Тимофеев. Неизвестно, кто я такой, да еще и с финкой! Но он даже не пошевелился. После этого я понял, что это была большая глупость, и никогда никаких инструментов, за исключением ножниц, с собой не брал. Хотя потом у нас сложились совершенно другие отношения, и я приезжал на примерки почти как к себе домой. Но это со временем.

ЗИГМУНД, ЗАКУРИ!

Брежнев называл меня Зигмундом. Видимо, так запомни в самом начале нашего знакомства.

После инсульта врачи запретили ему курить, и он очень от этого страдал. Ему давали антиникотиновые таблетки, но видно бы», что они не помогают ему справиться с зависимостью. Как-то раз мне нужно было с утра приехать к нему на примерку в Заречье, на ближнюю дачу. Дело было весной. Прохладно, но я был уже в легком плаще. Перед тем как зайти к Леониду Ильичу, остановился в комнате, где сидела охрана. Разделся, повесил плащ на вешалку, взял примерку и вместе с Александром Яковлевичем прошел к Брежневу в спальню. Захожу, здороваюсь, а он мне: «Зигмунд, ты куришь?» - «Да, курю». — «Слушай, закури». — «Здесь, в спальне?» Я опускаю руку в карман и понимаю, что сигареты у меня остались в плану. Тогда Александр Яковлевич протягивает мне свою пачку. Я закуриваю, выпускаю дым. Он подходит, втягивает дым носом, глубоко-глубоко: «Ой, как хорошо...» Видно было, что он испытал огромное чувство облегчения.

ИНТЕРВЬЮ О БРЕЖНЕВЕ

Многие знали, что я работаю с Брежневым, — и в семье и на работе. Но об этом никогда широко не говорили, не писали в прессе. Тем более что меня просили нигде об этом не распространяться. Хотя некоторые люди, которые знали, что я бываю у Брежнева и работаю с его приближенными, Чурбаном, Щелоковым, пытались пользоваться мною. Когда Брежнев, я сразу понял, что друзей у меня стаж меньше. Через месяц прекратились какие-то звонки. Жена всегда говорила: «Я чувствую, что эта дружба у тебя неспроста». Я продолжал работать в Доме моделей и заниматься любимым делом.

Впервые о Брежневе стало возможно говорить вслух, кота пришел Горбачев. Где-то в 1985 году, кажется, корреспондент «Московского комсомольца» попросила об интервью. Ее стаи называлась «Портной для Брежнева», что меня страшно возмутило. Пришлось объяснять, что между портным и художником есть большая разница. Она извинялась, дескать, как это написать - «художник для Брежнева»? Потом эта информация прошла в других газетах и журнала, на телевидении. Я был первым известным общественности человеком, создававшим одежду для советского лидера. Ведь прежде никто не знал, кто шьет Хрущеву, Сталину... Кстати, в 1967 году, когда я только пришел в Дом моделей, был один казус. Меня привели в цех знакомиться. «Вот это твой шеф, Хейкер Сергей Михайлович, вот конструктора, а это конструктор Хрущева». - «А что он шил?» - «Да тут надо было срочно Хрущеву кальсоны сшить из хлопка на веревочках, так он нашил ему целую дюжину». Звали этого человека Игорь Алексеевич Угольков.

Сталинский портной тоже, видимо, существовал, но он был не из Дома моделей.

НАЧАЛО    НОВОСТИ   СОДЕРЖАНИЕ САЙТА

Last modified: 24.09.2020